Памятник военному летчику поручику М.Г. Балабушке

 В.И. Звягинцев.

Есть в Новом Петергофе уникальное место, где представлена большая часть военной истории страны начала 20-го века. Это - небольшой, огороженный деревьями, участок Суворовского городка, в центре которого высится восьмиметровый обелиск с надписью «Каспийцы – товарищам, павшим в войну 1904-1905 гг.», по утверждениям краеведов Петергофа – «самый монументальный памятник, посвященный участию русской пехоты в  войне с Японией». Но речь сейчас не о нем. Если стать лицом к обелиску, то правее и немного поодаль, мы увидим небольшой валун розового гранита с надписью резными тонированными знаками, среди которых отчетливо читается имя - Михаил Георгиевич Балабушка. Пока мы с Вами подходим к скромному памятнику, попытаемся вспомнить кому и каким событиям он посвящен.

Михаил Балабушка родился 24 августа 1888 года, в семье подполковника Отдельного корпуса пограничной стражи Балабушки Георгия Яковлевича. Отец в те годы был помощником командира Бакинской пограничной бригады. В апреле 1891 года (21.04.1891 г.) он был произведен в полковники и назначен командиром особого Керченского отдела Таврической губернии. Детство мальчика прошло на на берегу Керченского пролива. Когда настала пора выбора жизненного пути, мальчик, выросший в военной среде, избрал судьбу военного. Благо в это время, рядом в Одессе, повелением императора Николая II был основан Одесский кадетский корпус (16 апреля 1899 года; ПВВ № 116).

26-го августа 1899 года состоялись вступительные экзамены, после которых в первый класс корпуса были зачислены 68 человек и первым среди них, в 1-ом отделении – Михаил Балабушка. 1-го сентября отслужили торжественный молебен, и со следующего дня начался первый учебный год.

Кадетам преподавали Закон Божий, русский язык и словесность, французский и немецкий языки, математику, естественную историю, анатомию, химию, естественную физику и механику, космографию (теорию и практические занятия в обсерватории), географию и природоведение, законоведение, чистописание, проекционное черчение и рисование. Заполнен был и досуг детей, внеклассные уроки были обязательны для всех. Это были танцы, пение, гимнастика, фехтование, лепка, рисование, фотография, переплётное мастерство, английский язык, практические занятия по физике, гальванопластика. Имелись струнный, духовой и балалаечный оркестры, театр.

Первыми воспитателями Михаила были: подполковник Н.К. Михайловский, штабс-капитан В.И. Закржевский, поручик М.А. Трубников, капитан Н.С. Ракитин. Офицеры грамотные и уважаемые. Василий Иванович Закржевский образование получил в Императорском Московском университете. В Великую войну, уже генерал-майором, он будет заведовать радиотелеграфом Юго-Западного фронта. Михаил Александрович Трубников в войну будет полковником, командиром 309-го пехотного Овручского полка.

Быстро пролетели годы учебы, 30 мая 1906 года состоялся выпуск, он был первым в истории корпуса. Из 75 выпускников, 65 - поступили в различные военные училища. Михаил Балабушка поступил в Николаевское инженерное училище.

Николаевское инженерное училище готовило офицеров для инженерных частей всех родов войск, поэтому программы учебных занятий были весьма обширны и разнообразны. Основными предметами были: высшая математика, сопротивление материалов, статика, физика, электротехника, химия, топография, фортификация, строительное искусство, черчение, артиллерия, подрывное и минное дело, тактика, военная история. Изучались и гуманитарные предметы: история церкви, богословие, русский язык, законоведение, французский и немецкий языки. Мало того, в связи с общим развитием техники появлялись и новые предметы. Так, например, совсем недавно были введены два новых предмета: воздухоплавание и авиация. Училище славилось высоким качеством преподавательского состава. Педагоги, в большинстве своем, были одновременно профессорами инженерной академии. В частности, воздухоплавание преподавал полковник Найденов Василий Федорович - профессор, математик, воздухоплаватель.

Полный курс инженерного училища проходился в течение трёх лет. Система преподавания была лекционной. Проверка знаний проводилась на так называемых репетициях (зачётах), охватывающих половину или треть годичного курса по каждому предмету. Таких репетиций бывало по три в неделю: в понедельник, среду и пятницу. А всего в младшем классе за год их бывало до 36. В других военных училищах было меньше учебных дисциплин, а поэтому и репетиций не более двух в неделю. Инженерное училище считалось самым «ученым». В связи с этим юнкера Николаевского кавалерийского училища, чтобы «не запачкаться» наукой, имели традицию мимо инженерного училища проходить на рысях.

Лекции занимали четыре часа, затем два часа ежедневно строевые занятия, гимнастика и фехтование. Кроме того, по вечерам раз в неделю были уроки танцев. К этому следует добавить занятия музыкой, состоящих в духовом оркестре, а также спевки для участников хора.

В училище Михаил имеет звание портупей-юнкера (две белые нашивки с красной нитью посредине каждой нашивки и тесак с офицерским темляком), в его обязанности входит помощь отстающим в строевом и учебном отношении.

Среди его друзей - Александр Кованько, сын генерал-майора Александра Матвеевича Кованько, командира учебного воздухоплавательного парка.

Прошли 3 года учебы, и вот долгожданный для каждого юнкера час настал. 6-го августа 1909 года Михаил Георгиевич Балабушка был произведен в подпоручики (со старшинством с 28.04.1907 года) с назначением во 2-й саперный батальон, квартировавший в Вильно. Но уже через месяц Высочайшим приказом по военному ведомству от 11 сентября 1909 года переведен в 11-й саперный Императора Николая I-го батальон.  С чем был связан этот перевод мы не знаем, возможно со служебной необходимостью, а возможно и по семейным обстоятельствам. Отец к этому времени уже умер и у Михаила осталась горячо любимая и любящая мама, нуждающаяся в его помощи и заботе. Батальон дислоцировался в Одессе, в городе его отрочества. Южная Пальмира, так называли его в те времена. Можно смело утверждать, что жизнь Михаила протекала в двух Пальмирах: южной и северной. Но это была уже взрослая жизнь, жизнь подчиняющаяся своим законам: долгу и присяге.

1909-й год…. Потерпев унизительное поражение в русско-японской войне, армия нуждалась в преобразованиях.  Важным мероприятием стала ее реорганизация. Были усилены: полевая армия, инженерные и железнодорожные войска, войска связи, создана корпусная и полевая тяжелая артиллерия. Учитывая, что ход войны показал большое будущее воздухоплавания в военной сфере, а также успехи в этом деле Германии, Франции и Италии, где придавали ему большое значение в будущих войнах, русское военное министерство обратило внимание на снабжение армии управляемыми аэростатами.

Для решения этой задачи при главном инженерном управлении была образована особая комиссия под председательством генерала Кирпичева Н.Л., которой было поручено спроектировать управляемый аэростат, и на которую возлагалось разрешение всех крупных вопросов, связанных с воздухоплаванием.

Вопрос подготовки кадров военных воздухоплавателей был возложен на Учебный воздухоплавательный парк, на базе которого в 1910 году была сформирована Офицерская воздухоплавательная школа (ОВШ), со штатом – 30 офицеров, исключительно инженерных частей. Курс обучения 11-месячный.

В связи с этим, прослужив год в 11-м саперном батальоне, подпоручик Балабушка был командирован в Офицерскую воздухоплавательную школу на воздухоплавательное отделение.

К этому времени уже парил в небе Петербурга купленный во Франции у фирмы Лебоди аэростат, получивший у нас наименование «Лебедь», начал пробные полеты аэростат, построенный комиссией Кирпичева, названный «Кречетом», были готовы еще два русских военных управляемых аэростата «Голубь» и «Ястреб». Аэростат «Голубь» был построен по проекту профессоров Боклевского, Фан-дер Флита и военного инженера Найденова, при участии капитана Голубова, на Ижорском заводе морского ведомства в Колпино, аэростат «Ястреб» - Акционерным Обществом «Дукс» в Москве по проекту и под непосредственным руководством капитана Шабского.

Кроме этих аэростатов, в 1910 году Россией были получены построенные для нее во Франции: один аэростат системы «Clement-Bayard», получивший название «Беркут», и два аэростата системы «Зодиак», названные у нас «Чайкой» и «Коршуном».

В том же году немецким обществом «Luftfahrzeug-Gesellschaft» был продан России управляемый аэростат «Парсеваль VII», наименованный у нас «Грифом».

Таким образом, к 1911 году Россия имела у себя 8 управляемых аэростатов.

Полеты аэростатов «Голубя» и «Ястреба», построенных почти исключительно из русских материалов и русскими рабочими, давшие отличные результаты, показали в то время полную возможность своими средствами проектировать и строить аэростаты, если не превосходящие по своим качествам заграничные соответствующего типа, то во всяком случае ничем им не уступающие.

Пресса того времени пестрит заголовками о  полетах первых русских аэронавтов, среди известных фамилий: А.М. Кованько, С.А. Ульянина, А.И. Шабского встречается и упоминание о Михаиле Георгиевиче Балабушке: «1911-й год был насыщен авиационными событиями. В августе кроме Царскосельской авиационной недели прошли маневры военных авиаторов, состоялся первый военный конкурс аэропланов.

Успехи Михаила Георгиевича в обучении были должным образом оценены: Высочайшим приказом по военному ведомству от 01.10.1911 года он был произведен за выслугу лет из подпоручиков в поручики (со старшинством с 28 апреля), а 13-го октября 1911 года за отличное окончание ОВШ Государь Император Всемилостивейше соизволил пожаловать ему орден Святого Станислава 3-й степени (ВП по ВВ 28.10.1911 года).

 По окончании школы Высочайшим приказом по военному ведомству 10.10.1911 года поручик Балабушка М.Г. был переведенв 11-ю воздухоплавательную роту, дислоцирующуюся в Новогеоргиевске.

К этому времени уже стало очевидным, что на смену аэростатам приходит авиация. Аэроплан обладал почти вдвое большею скоростью, легко мог преследовать управляемый аэростат, подняться выше него и оттуда его уничтожить, он не нуждался в эллингах, мог оставаться под открытым небом и не нуждался в пополнении газом.

Еще 6-го апреля 1911 года Военный совет на своем заседании утвердил положение об авиационной службе, штат и табель имущества авиационного отряда и положил сформировать к 1912 году – 2, а в 1912 году - 8 авиационных отрядов. По донесению Воздухоплавательного отдела ГИУ в Главное управление Генерального штаба от 22 июня 1912 г. за № 4461 они были сформированы и снабжены аэропланами. В том числе один из таких отрядов при 11-й воздухоплавательной роте в Новогеоргиевске.

В связи с этим в апреле 1912 года поручик Балабушка командируется в авиационный отдел ОВШ для обучения полетам на аэропланах.

Летал Михаил Георгиевич на «Фармане», на нем же держал экзамен на звание военного летчика.

Офицеры школы готовились по специальной программе. Теоретическая часть включала следующие дисциплины: тактику и применение аэропланов в военном деле, развитие техники авиации, теоретические сведения по авиации, материальную часть и службу аэропланов, двигатели внутреннего сгорания, автомобили, материаловедение и сопротивление материалов, радиотелеграфию, метеорологию, фотографию.

Практические занятия проводились по схеме: полеты с инструктором, рулежка по аэродрому, самостоятельные полеты.

В июне 1912 года Главное инженерное управление заключило контракт с представителями фирмы «Ньюпор» на поставку партии монопланов в Россию. Для приемки первых самолетов и обучения полетам на «Ньюпорах» Авиационный отдел воздухоплавательной школы в Санкт-Петербурге в середине июля направил во Францию офицеров А. Кованько и С. Модраха. Принятые аппараты они облетали лично и подготовили к отгрузке на родину в августе 1912 года.

Поначалу «Ньюпоры» поступили в летную школу, размещенную в Варшаве на Мокатовском аэродроме, причиной тому явилась ранняя и холодная зима, пришедшая в Санкт-Петербург. Именно поэтому выпуск офицеров воздухоплавательной школы, предусматривающий обучение на новом типе самолета, перенесли в Варшаву, где невысокий снежный покров позволял почти круглый год осуществлять полеты на колесах. 

В ноябре 1912 года поручик Балабушка вместе с отделом едет в Варшаву. Полёты на Мокатовском поле продолжались с ноября 1912-го по март 1913 года. В одном из таких полетов он потерпел первую в своей жизни аварию.

Следует отметить, что обучение полетам на «Ньюпоре - IV» представляло определенную сложность для пилотов, уже получивших летную практику. В отличие от всех остальных самолетов, у которых педали связаны с рулем поворота, на «Ньюпоре» с помощью педалей осуществлялось управление по крену, достигаемое перекашиванием крыльев (гошированием). Отклонение же руля поворота и руля высоты - при помощи ручки управления. То есть летчикам, пересевшим на «Ньюпоры», приходилось забывать все свои прежние навыки и по сути заново учиться летать.

В своей книге «Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации 1910-1917 гг.» выдающийся военный лётчик Георгиевский кавалер Вячеслав Матвеевич Ткачев так описывает свою беседу с Петром Николаевичем Нестеровым.

Нестеров – «Вот эта бессознательная школа мне непонятна. Она может привести к ошибке, а, следовательно, и к катастрофе. Ты знаешь, Вячеслав, что рули высоты и направления во время крутых поворотов меняют свои роли. Как ты поступаешь, например, когда захочешь быстрей и круче сделать поворот на спирали?

- Беру руль глубины на себя, - ответил я.

- Правильно! – кивнул Нестеров. – К счастью, ты ощупью пришел к тому же, что я постиг сознанием. Помни, Вячеслав, что наш «Ньюпор» требует большой чуткости, внимания и правильности в управлении. В нашей школе на Мокатовском поле я видел, как поручик Балабушка сделался первой жертвой на «Ньюпоре»: на малой высоте он дал крутой вираж и, действуя неправильно рулями, врезался в землю».

Впоследствии, нетрадиционное управление «Ньюпора с ложкой» доставило немало хлопот русской авиации. В 1916 году, при выяснении причин многочисленных аварий и катастроф, полковник Демченко писал начальнику русского Генерального штаба: «Даже в 1912 году признать «Ньюпор» годным для снабжения армии было ужасной ошибкой, повлекшей за собой весьма печальные последствия и, в частности, затруднительное положение в начале войны».

В апреле 1913 года поручик Балабушка был откомандирован от отдела, за отличное окончание курса которого вновь был награжден орденом.

После окончания ОВШ Балабушка был зачислен в 18-й корпусной авиационный отряд  1-й авиационной роты, базирующийся на петербургском Корпусном аэродроме. За короткий срок службы в авиации Балабушка освоил два типа аэропланов - «Фарман» и «Ньюпор». Известно, что поручик Балабушка считался одним из лучших военных летчиков и в свое время вызвал восторг знатоков авиации своими воздушными рейсами между Гатчиной и Петербургом.

А через месяц произошла трагедия.

Добавить комментарий