|
Русско-японская война.
18 января 2014 - Администратор
Весь месяц проходили полковые и дивизионные маневры, в ходе которых приходилось решать многие вопросы, так как до этого дивизией в боевом составе маневры не проводились.
После оставления позиций у Ляояна, русская армия отошла к Мукдену, где и начала подготовку к наступлению. «Подготовка наступления отнюдь не держалась в тайне, печать всего мира была оповещена о нем за неделю. Производились смотры, служились напутственные молебны» .
1-й Армейский корпус, в состав которого входила 37-я пехотная дивизия, вошел в Общий резерв командующего. 21 сентября 1904 года для 37-й дивизии была получена диспозиция — двигаться на юг, к Мукдену. На следующий день дивизия перешла к деревне Санлинцзы, переход был тяжелым, жара достигала 20–25 градусов, уже в совершенной темноте Новочеркасский и Каспийский полки встали на бивак у моста через реку Хунхэ. Через два дня, совершив 10-верстный переход к югу, Каспийский полк встал у деревни Баньизичжай, где и простоял до утра 25 сентября, охраняя ставку главнокомандующего. Утром 25 сентября 2-я бригада продвинулась еще на 8 верст к юго-западу; новочеркассцы заняли Лесистую и Двурогую сопки, а каспийцы расположились у деревни Тайханши. Здесь каспийцы стояли три дня, до 28 сентября, когда приняли участие в сражении на реке Шахэ.
А в далеком Петергофе старались оказать посильную помощь воинам, заболевшим и получившим ранения на японской войне. В сентябре 1904 года великая княгиня Мария Павловна обратилась к уездному дворянству с просьбой об оказании помощи раненым. Петергофское земство решило организовать лазарет, для чего бесплатно уступило новый арестный дом. По подписным листам была собрана значительная сумма более чем в 4000 рублей, заметную роль в сборе денег сыграли потомственный почетный гражданин Ф.К. Шифлер, петергофский уездный исправник К.Д. Шилейко, супруга поручика л.-гв. Уланского Ее Величества полка Н.С. Коцебу и генерал-майор Р.А. Рейнбольт. Для устройства и лазарета и заведования им был образован Комитет, в состав которого вошли: председатель — петергофский предводитель уездного дворянства Л.А. Зиновьев, член петергофской уездной земской управы С.П. Геринг, поручик л.-гв. Уланского Ее Величества полка А.П. Коцебу, граф А.Н. Литке, доктор Л.В. Рыбальченко, потомственный почетный гражданин Ф.К. Шифлер и коллежский советник С.Е. Федотов. Началось оборудование здания под лазарет. Мануфактур-советник Иван Агапович Воронин, полковник Константин Николаевич Кладо и жена купца Александра Филипповна Семенова обязались оборудовать и содержать по нескольку кроватей.
На Дальнем Востоке складывалась новая ситуация. 21 сентября русские войска перешли в наступление, которое оказалось неудачным, через неделю японские армии вынудили русские части отойти к реке Шахэ. Впереди остался только центр, усиленный частями 1-го армейского корпуса, взятыми из резерва. Тогда японское командование решило прорвать центр русского фланга, для этого им было необходимо занять Двурогую сопку, находившуюся в центре. Около часа ночи 10-я японская пехотная дивизия силами 23-х батальонов начала штурм. В течение дня новочеркассцы, занимавшие сопку Двурогая, и самарцы, занимавшие сопку Лесистая, вели упорные бои с противником. Превосходство было на его стороне, так как ввиду особенностей рельефа местности некоторые подступы к сопке были закрыты для огня русской артиллерии. В ходе боя сопку Лесистая пришлось оставить, около 11 часов ночи разгорелся бой за сопку Двурогая, он был тяжелым и длился всю ночь, но пришлось оставить и эту сопку. Только утром Куропаткин прислал на помощь новочеркассцам две роты Каспийского полка, это стало первым боевым крещением каспийцев в русско-японской войне. «Почти около самой деревни каспийцы встретили отходящие цепи Новочеркасского полка, начало рассветать и стало ясно, что японцы ночью сбили новочеркассцев и заняли сопку. Множество раненых спускались с сопки и брели навстречу нашим, которые рассыпались уже в цепь в длинном узком овраге. При выходе из деревни был ранен один наш охотник — это был первый раненый в полку». К утру три роты Самарского полка и одна рота Каспийского полка заняли позиции у деревни Санцзянцы, а затем по приказу Главнокомандующего отошли на позиции у деревни Тунсанхо. Полк готовился к обороне, был вырыт двойной ряд окопов. 29 сентября начался отход 1-го армейского корпуса к реке Шахэ. На Каспийский полк была возложена задача задержать японцев и прикрыть отступление русских войск. В течение всего дня шла артиллерийская перестрелка, к вечеру японцы открыли сильный ружейный огонь и предприняли атаку, которая была отбита ружейным огнем 2-й роты Каспийского полка и двумя ротами Самарского полка. На следующий день японцы усилили натиск, и ротам полка пришлось отойти. При отходе потери понесла 2-я рота (3 нижних чина были убиты, 12 ранено и 13 пропали без вести). Войска 1-го армейского корпуса сосредоточились на позиции протяженностью около пяти верст и представлявшую собой разъединенные лощинами три сопки — Яншутэнскую, Рыжую (на сопке был лес с красноватой листвой) и Шиесандза. Опорным пунктом обороны служила Рыжая сопка.
Правофланговый участок под начальством командира 1-й бригады 37-й дивизии генерал-майора И.А. Мандрыка, оборонялся Новочеркасским полком (без первого батальона), одним батальоном 147-го Самарского и двумя ротами 148-го Каспийского полка. Левый участок, Яншутэнская сопка, под начальством командира 2-й бригады генерал-майора П.В. Ползикова, был занят Каспийским полком (9-ю ротами, без 4-го батальона), 4-м батальоном Самарского полка и 3-мя ротами Царицынского полка. Сопка Шиенсандза, как отдельный наблюдательный пункт, была занята 1-м батальоном Новочеркасского полка. Приданная полку 43-я артиллерийская бригада прикрывала лощины между сопками. Правее, начиная от сопки Шиенсандза, располагалась 22-я дивизия, в которую входил 88-й Петровский полк, а левее — отряд генерала Н.И. Мау. В резерв был выделен 4-й батальон Каспийского полка. Перед войсками 1-го армейского корпуса была поставлена задача упорно оборонять занимаемые позиции.
В ночь на 1 октября японцы прорвали расположение 10-го армейского корпуса, положение центра русских войск стало крайне опасным. Ранним утром японцы усилили натиск на позиции центра, и войска были вынуждены начать отступление. Но в 5–6 километрах, впереди всей армии, на Яншутэнских высотах осталась 37-я пехотная дивизия, до которой приказ об отходе случайно не дошел. Японцы это заметили. Быстро сосредоточив против 37-й дивизии три дивизии и выставив артиллерию — более 70 орудий — японские войска перешли в атаку. Японская артиллерия обстреливала участок, занимаемый Каспийским полком и с фронта и с флангов, а русская артиллерия, не имея хороших артиллерийских позиций, не могла оказывать своим войскам действенной поддержки. Бои разгорелись на крайнем правом фланге, занимаемом Петровским полком, который около полудня начал отход, открыв тем самым правый фланг русских позиций.
В ходе боя японцы зашли в тыл каспийцам, в полку было много раненых и убитых, у орудий была перебита почти вся прислуга. Бой достиг своего апогея, японцы продолжали усиливать натиск, но каспийцы и новочеркассцы с присоединившимися к ним самарцами и царицынцами продолжали сдерживать японцев. Пользуясь обнаженностью наших флангов, японцы заняли соседние высоты и открыли продольный огонь, под прикрытием которого обошли фланги 1-го корпуса и взяли его в клещи. Положение 37-й пехотной дивизии стало крайне тяжелым, но не получая приказа об отступлении полки дивизии продолжали оборонять свои позиции.
Наконец, во втором часу дня было получен приказ отходить к реке Шахэ. Он был отправлен еще в 9 часов утра, но посланный с приказом казак долго не мог отыскать дивизию. Выполнить приказ сразу дивизия уже не могла, решено было дождаться сумерек и отходить в темноте. В это время японцы начали новое наступление на позиции каспийцев. «Около 3-х часов дня наша позиция была буквально засыпаема снарядами, командир полка полковник фон Фрейман, контуженный еще накануне, был увезен на двуколке с позиции на перевязочный пункт. Раненых и убитых к 3-м часам дня было очень много; каждый удачно попавший снаряд вырывал из строя сразу по 5–10 человек. Почти все штаб-офицеры были выбиты из строя, много обер-офицеров было убито и ранено».
К 3 часам дня отошел отряд генерала Мищенко, прикрывавший левый фланг позиций, три японских дивизии полностью охватили русские фланги, и угроза полного окружения дивизии стала настолько реальной, что начальник дивизии отдал приказание оставить высоты и пробиваться из окружения.
Отход начался с позиций Новочеркасского полка. Отступление Каспийского полка и 4-го батальона Самарского полка было задержано, поскольку приказ командира дивизии отступать был послан с офицером, который не смог отыскать начальника левого участка. Последним каспийцам пришлось пробиваться в штыки. Знамя 1-го батальона, считающееся знаменем всего полка, при отступлении было передано 10-й и 11-й ротам, отступающим в полном порядке в деревню Людзятунь. В 6 часов вечера начался страшный ливень, ослабивший напряжение боя с обеих сторон. Под сильным перекрестным огнем японцев две роты Царицынского и одна рота Каспийского полков сумели по глубокой грязи вывезти орудия и вынести раненых. Японцы остановили преследование.
Остатки дивизии собрались к вечеру, так как дальнейших приказаний из штаба корпуса получено не было, то решено было совершенно расстроенную дивизию привести к деревне Хуаншань, где находились штабы корпуса и главнокомандующего, и куда дивизия подошла только к 11 часам вечера. Помощь раненым было оказывать крайне затруднительно, так как 37-я дивизия оказалась без госпиталей и дивизионного лазарета, переданных в другую дивизию. Выносить тяжелораненых не представлялось возможным, и большинство из них попало в плен к японцам.
В этом бою Каспийский полк понес большие потери, ввиду тяжелой контузии был эвакуирован в Россию и командир полка полковник Фрейман, новым командиром 148-го Каспийского полка стал подполковник 146-го Царицынского полка Павел Кордюков. Впоследствии генерал Куропаткин весьма негативно отзывался о полковнике фон Фреймане. «Этот штаб-офицер, контуженный в первом же бою, в котором участвовал с полком, в конце сентября 1904 г. уехал лечиться в Европейскую Россию и возвратился в полк, пробыв почти год в отсутствии, причем значительную часть этого времени был здоров. За его отсутствием полком командовал достойный штаб-офицер полковник Кордюков, получивший Георгиевский крест за молодецкие действия с Каспийским полком во время мукденских боев. В течение года мной было сделано 10 представлений, чтобы отчислить полковника Фреймана от командования полком и назначить таковым полковника Кордюкова. Наконец давно ожидаемое назначение <…> состоялось» . 2 октября в 6 часов утра полк представился вновь назначенному, временно командующему подполковнику П. Кордюкову.
Согласно «Ведомости о потерях во всех войсках Маньчжурской армии во время Шахэйской наступательной операции в боях от 25.09. по 05.10.1904 г.» потери 148-го пехотного Каспийского полка составили: «Офицеров: убито — 12, ранено — 19, осталось на поле сражения — 2. Итого — 33. Нижних чинов: убито — 118, ранено и контужено — 468, осталось на поле сражения — 591. Итого — 1177» .
14 октября в Новом Петергофе, в два часа дня, в полковой церкви Св. Анастасии, была отслужена панихида об офицерах и нижних чинах, погибших в сражении на реке Шахэ. На панихиде присутствовали офицеры и нижние чины нештатной команды, оставшиеся в полку, все полковые дамы с семействами и офицеры гвардейских Уланского и Конно-Гренадерского полков. С тех пор ежегодно 30 сентября, в годовщину боев на реке Шахэ, в полковой церкви служилась панихида по павшим в боях чинам полка.
События войны, в частности героическая оборона Порт-Артура, своеобразно отразились и в торговой жизни Петергофа: предприимчивый владелец открыл новое питейное заведение «…перед Гостилицкой дорогой до революции <…> вероятнее всего, находился трактир “Порт-Артур”».
После сражения на реке Шахэ каспийцы отошли к деревне Ягоу; начался период зимней стоянки, войска перешли к обороне, по всему фронту велись окопные работы. В этот период относительного затишья обе стороны проводили активную разведку сил противника. Так, в конце ноября дозорная команда разведчиков Каспийского полка, следуя по оврагу, была встречена огнем японцев. В завязавшейся перестрелке был убит рядовой Петр Лобанов, не желая оставлять тело товарища, каспийцы подхватили убитого и понесли его к своим позициям. Однако японцы, начав активное преследование, догнали каспийцев и стали их окружать. Разведчиков выручил поручик Ф. Голимбатовский, выступивший с небольшой группой навстречу и отбивший преследование японцев.
В конце года военная ситуация резко изменилась, 18 декабря японцы начали новый штурм Порт-Артура, а 20 декабря японские войска взяли гору Большое Орлиное гнездо, после чего комендант Порт-Артура генерал А.М. Стессель сдал крепость японцам. Захват Порт-Артура позволил японцам начать переброску своих войск на соединение с главными силами, что ускорило сражение под Мукденом.
Кстати, Анатолий Михайлович Стессель скорее всего родился в Петергофе (дом его родителей находился на Церковной площади, в настоящее время — площадь Аврова, а родители похоронены на Свято-Троицком кладбище Петергофа).
Управление Маньчжурской армии было реорганизовано, все войска были сведены в три армии, 1-й армейский корпус был включен в состав 1-й Маньчжурской армии под командованием генерала Н.П. Линевича. Русская армия готовилась к новому генеральному сражению, в этот период активно проводилась разведка, изучались обстановка и силы противника. «С октября 1904-го года до января 1905-го года по ночам иногда производились поиски <…> командами и даже целыми батальонами. В ночь на 20-е января приказано было произвести демонстрацию на <…> деревню Фаншин; в состав отряда входил один батальон самарцев, наши 2-й и 4-й батальоны и охотничьи команды Новочеркасского, Самарского и нашего полка; каспийцы составили резерв отряда».
В последних числах декабря полк был укомплектован вновь прибывшими, в полку теперь числились 51 офицер и 2393 нижних чина. На этой зимней стоянке каспийцы 22 декабря отпраздновали свой полковой праздник. Полк был размещен в землянках, все были снабжены теплой одеждой и папахами, недостаток был только в валенках. Хорошо было поставлено и продовольствие, надоедало только однообразие в пище — неизменный рисовый суп.
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым! |
|||
|
Интернет-проект "Честь имею"/Военный Петергоф. kaspiec.148@mail.ru. 8 (916) 509-01-59 |