К истории 148-го пехотного Каспийского полка

            Подъезжая на электричке к вокзалу Новый Петергоф, можно увидеть здания темно-красного кирпича, находящиеся несколько южнее вокзала. Жители Петергофа ответят, что это Суворовский городок, старожилы могут вспомнить, что до Великой Отечественной войны здесь находилось пограничное училище, и только знатоки Петергофа смогут рассказать историю военного городка, построенного специально для одного из полков старой русской армии - 148-го пехотного Каспийского полка, ведущего свою историю еще с петровских времен.

После Персидского похода Петра I во вновь присоединенных областях Закавказья для несения гарнизонной службы было образовано несколько новых полков, один из которых был назван Рештинским (от названия города Решт - на территории современного Ирана. - Р. А.), при Анне Иоанновне полк был переименован в Каспийский и вскоре расформирован. История нового Каспийского полка началась почти через полтора века.

В 1863 году разраставшееся польское восстание и угроза возникновения новой европейской коалиции против России потребовали значительного увеличения вооруженных сил, в связи с чем были сформированы новые пехотные полки, один из этих полков в память преж­него Каспийского полка получил название Каспийского. Новый полк был сформирован на базе 48-го Одесского пехотного полка, от которого унаследовал свое старшинство и некоторые знаки отличия.

История Одесского полка берет свое начало в эпоху императора Александра I.

6 ноября 1811 года был опубликован высочайший указ: «Господину военному Министру Генералу от инфантерии Барклаю-де Толли: повелеваю сформировать в Москве новую пехотную дивизию, которой именоваться 27-й. Имена полков назначаются: первому - Одесский, второму - Виленский, третьему - Тарнополь­ский. четвертому - Симбирский».

На сформирование Одесского полка поступили по две роты Углицкого и Архангелогородского полков, три роты Московского полка и одна рота Казанского пехотного полка.

В Отечественную войну 1812 года Одесский полк принял деятельное участие в сражениях при Смоленске, Бородине, Малоярославце. В за­граничных походах полк принял участие в сражениях при Кацбахе и Лейпциге. За мужество и храбрость, проявленные полком в сражениях при Бриен-Ле-Шато и Ла-Ротьере ему были высочайше пожалованы Георгиевские знамена с надписью: «В воздаяние отличных подви­гов, оказанных в сражениях 17 и 20 января 1814  года при Бриен-Ле-Шато и Ла-Ротьер». За подвиги в войнах 1812–1813 годов и 1814 года Одесскому полку были пожалованы награды - Гренадерский поход (особый барабанный бой, жалуемый частям русской армии в качестве награды, под который отмеченная часть проходила во время различных торжественных церемоний. - Р. А.), Георгиевские знамена и знаки на головные уборы с надписью «За отличие». Таким образом, Одесский полк в течение кампании 1813 - 1814 годов успел заслужить три боевые награды. Такого количества наград за ту же кампанию не получил ни один полк гвардейской, гренадерской и армейской пехоты, кроме Одесского, хотя последний в то время был одним из самых молодых полков русской армии.

После окончательного поражения Наполеона полк принял участие в знаменитом и единственном в истории по количеству войск (более 150 тысяч человек) параде при Вертю. По возвращении в Россию Одесский полк, не имея постоянных казарм, квартировал в различных губерниях, часто меняя места своего расположения.

В русско-турецкой войне 1828 - 1829 годов Одесский полк отличился при осаде крепостей Браилов и Варна, за отличия в этой кампании полку были пожалованы новые знаки отличия - серебряные трубы без надписи.

В Крымской войне одессцы отличились 25 декабря 1853 года в сражении при Четати, где своей атакой спасли окруженный турками Тобольский полк. За этот бой Одесский полк получил на Георгиевские знамена дату этого сражения. В августе следующего года в сражении на реке Черной одессцы в штыковой атаке захватили французскую батарею, в этом бою полк потерял тридцать пять штаб- и обер-офицеров, в числе погибших был и командир полка полковник Александр Петрович Скюдери. За дело на реке Черной ста девятнадцати нижним чинам полка были пожалованы знаки отличия Военного ордена, а полк получил новые Георгиевские знамена с надписью: «В воздаяние отличных подвигов, оказанных в сражениях 25 декабря 1853 года при Четати, 4 августа 1855 года на реке Черной и за Севастополь в 1854 и 1855 годах» -  с сохранением в первых двух батальонах прежней надписи: «В воздаяние отличных подвигов, оказанных в сражениях 17 и 20 января 1814 года под Бриен-Ле-Шато и Ла-Ротьер».

30 марта 1856 года Парижским договором завершилась Восточная война, ясно показавшая необходимость проведения государственных реформ во всех сферах государственного управления. В России началась эпоха великих реформ, составной частью которых явилась и реорганизация вооруженных сил России.

Указом императора Александра II от 31 августа 1863 года было образовано двенадцать новых дивизий, по 34-ю включительно, а из батальонов 4-й резервной дивизии было сформировано двенадцать полков, соединенных в три дивизии. Новую 37-ю пехотную дивизию начали укомплектовывать из новых полков, созданных на основе резервных батальонов Томского, Днепровского, Украинского и Одесского полков.

13 октября 1863 года из 4-го резервного батальона и бессрочноотпускных 5-го и 6-го батальонов 48-го пехотного Одесского полка был сформирован новый пехотный полк. Новый полк в память прежнего петровского полка стал называться Каспийским и получил от 4-го, 5-го и 6-го батальонов 48-го Одесского полка следующие боевые отличия: старшинство с 1708 года; «Гренадерский бой»; знаки на головные уборы с надписью «За отличие»; Георгиевское знамя с надписью: «В воздаяние отличных подвигов, оказанных в сражениях 1814 года. Января 17-го, при Бриен-Ле-Шато и 20-го при сел. Ла-Ротьере», Георгиевское знамя с надписью: «За особые отличия при Четати, 25-го Декабря 1853 г., на р. Черной 4 Августа 1855 г., и за Севастополь, 1854 г.», именно это знамя считалось знаменем полка.

25 марта 1864 года последовал высочайший указ по армии, по которому повелевалось всем армейским, гренадерским и пехотным полкам, а также и кавалерийским, кроме названия, именоваться еще и по номерам. С этого дня Каспийский полк стал 148-м пехотным Каспийским полком.

Отсутствие благоустроенных казарм и налаженных запасов продовольствия и фуража приводило к частому перебазированию войс­ковых частей на новые места, полки дивизии часто переводились из одной губернии в другую. В 1865 году Каспийский полк находился в Самарской губернии, через два года был переведен в Пензенскую, а через год, в апреле 1869 года, всю 37-ю пехотную дивизию перевели в Санкт-Петербургский военный округ. Началась служба в новых условиях, требовавших особой ответственности и боевой выучки. «Особенно много потрудился для устройства и обучения Каспийского полка начальник 37-й пехотной дивизии Генерал-Майор Ченгеры, при котором Каспийцы имели счастие, в 1869 году, в первый раз представляться на смотру Государю императору Александру II в Красном Селе. Уже тогда полк заслужил вместе с другими полками дивизии лестный отзыв Самого Государя: „37-я пехотная дивизия во время лагерного сбора постоянно меня радовала, тем более что войска ея сформировались заочно, вдали отсюда, однако не было заметно, чтобы все установившееся здесь издавна поражало их новизною, и они ни в чем не отставали от других“»[1].

После майских красносельских сборов Каспийский полк расположился в Пскове, где и простоял до сборов 1873 года, а затем был направлен в Кронштадт к новому месту службы. По прибытии полк разместился в бараках, а в октябре 1873 года перешел в новые казармы на Северном бульваре.

В 1876 году каспийцы получили высочайшую благодарность Александра II за отличное состояние полка, в последующие годы император Александр III также не раз отмечал высокую выучку полка.

В период русско-турецкой войны 1877-1878 годов Каспийский полк находился в Петербурге и его окрестностях, где нес караульную службу вместо гвардии, ушедшей на войну; несли каспийцы караульную службу и в Петергофе.

Проводимые в стране и армии реформы позволили улучшить быт - как нижних чинов, так и офицерского состава; офицерам повысили жалованье, при полках были созданы офицерские собрания со столовыми и библиотеками. Хорошая полковая библиотека была и в Каспийском полку, в которой бережно хранились вещи, принадлежавшие известному поэту офицеру Семену Яковлевичу Надсону, служившему в полку с августа 1882-го по июль 1884 года.

При небольшой полковой церкви во имя Рождества Христова, устроенной в доме купца Балабанова по Павловской улице, был прекрасный хор, составленный из полковых музыкантов, нижних чинов и мальчиков полковой школы. Музыкантов готовили в самом полку, принимая в него для обучения грамотных мальчиков до четырнадцати лет, которые находились на полном полковом иждивении. Особое внимание уделялось религиозному воспитанию нижних чинов. В конце XIX века по инициативе командира полка полковника А. А. Адлерберга в полку был организован постоянный солдат­ский театр. По газетным объявлениям того времени удалось установить названия этих представлений: «Светопреставление», «Производство в унтер-офицеры», «Отставной трубач», «Воскресный день у фельдфебельши», «На хуторе», «За тридевять земель», «Пушка», «Фельдфебельский камчадал», «Демьянова уха». На спектаклях присутствовали офицеры полка с семьями и знакомыми, много было ­приезжих из Петербурга, нижним чинам также ­разрешалось приглашать своих родных и зна­комых.

В начале XX века в русской армии стали проводиться первые опыты по использованию беспроволочного телеграфа, то есть первых радиостанций, изготовленных А. С. Поповым и его помощниками. К весне 1901 года было принято решение об испытании этих аппаратов в полевых условиях, испытания решили проводить в Каспийском полку, была сформирована специальная команда из четырех нижних чинов.

Сначала солдат обучили телеграфному делу на обыкновенных аппаратах Морзе, а затем на аппаратах А. С. Попова. После обучения начались сами испытания, которые проходили в различных погодных условиях и на различных расстояниях. Несмотря на несовершенство аппаратуры, ее зависимость от погодных условий и громоздкость (магнитоэлектриче­ская машина весила около пятидесяти килограммов, и ее перевозили в обозе), все понимали необходимость дальнейшего развития и усовершенствования полевых радиостанций. «В нынешнем году во время подвижного сбора и больших маневров Петербургского военного округа в 148-м пехотном Каспийском полку был произведен ряд опытов по телеграфированию без проводов, давших ‹...› интересные результаты по применению этого дела к целям полевой войны...»[2]

Спокойная, размеренная жизнь полка в Кронштадте продолжалась еще почти два десятилетия, но в самом конце XIX века было принято решение о переводе 148-го Каспий­ского полка в Петергоф, в котором уже постоянно находились два гвардейских кавалерий­ских полка, но не было пехотных. В мае 1901 года в Петергофе началось сооружение казарм для Каспий­ского полка, а в октябре следующего года первые два батальона каспийцев уже перешли в петергофские казармы, к 1904 году строительство военного городка для каспийцев было полностью закончено. Строительство всех зданий велось по специально разработанному проекту. Все работы велись хозяйственным способом под наблюдением специальной строительной комиссии и обошлись более чем в 900 тыс. рублей. В комиссию по строительству входили: председатель комиссии - командир 2-й бри­гады 37-й пехотной дивизии генерал-майор П. П. Дягилев; члены комиссии: командир полка ­полковник барон Ф. Ф. Таубе, подполковник Н. Ф. Антонович, подполковник Г. Бейнар, гражданские инженеры В. В. Бочаров и ­А. Г. Успенский, делопроизводитель штабс-­капитан М. Н. Гиммельман и исправник К. Д. Шилейко. Примечательно, что дети двух членов комиссии внесли яркий вклад в русскую культуру. Сын П. П. Дягилева, Сергей Павлович Дягилев, стал известным художественным и театральным деятелем, редактором журнала «Мир искусства», организатором художественных выставок в России и за границей, а также русских музыкальных сезонов в Париже и Лондоне. Сын К. Д. Шилейко, Владимир Каземирович Шилейко, родившийся в Петергофе и в 1909 году с золотой медалью, окончивший ­петергофскую гимназию императора Александра II, стал известным востоковедом, автором многих переводов шумер­ской и аккадской поэзии. В 1918 году В. Шилейко женился на знаменитой поэтессе Анне Андреевне Ахматовой, став ее вторым, после поэта Н. С. Гумилева, мужем.

При строительстве нового военного городка особое внимание уделялось строительству новой церкви. По поручению специально созданной комиссии архитектор Федор Михайлович Вержбицкий разработал образцовый проект полковой церкви - вместительной, недорогой и отвечающей канонам русского православия. Высочайше утвержденный типовой проект был впервые воплощен именно в Петергофе при строительстве церкви для 148-го пехотного Каспийского полка, освященной во имя святой великомученицы Анастасии Узорешительницы. «Имя Святой Анастасии, данное Каспийской церкви, не было случайное - оно было дано в честь радостного события - рож­дения 5-го июня 1901 года у царя и царицы - четвертой дочери - Великой Княжны Ана­стасии Николаевны. С тех пор Каспийский полк стал праздновать свой полковой праздник 22-го декабря, в день Святой Великомученицы Анастасии Узорешительницы»[3].

В первые месяцы русско-японской войны каспийцы были заняты на строительстве фортификационных сооружений на побережье Балтийского моря, но в июне 1904 года вышел приказ о мобилизации 1-го армейского кор­пуса, в который входила 37-я дивизия. 24 июля Каспийский полк выступил на Дальний Восток.

В архиве Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи чудом сохранилось несколько писем простого солдата, рядового Андрея Васильева, в которых он описывает путь полка на далекую и непонятную ему войну.

«5-го июня 1904 г. По прибытии нашем в полк выдали все солдату нужные вещи и стали гонять нас на занятия... А когда нас угонят еще, неизвестно, только все подготовлено; все обозные телеги стоят на улице, и лошади, которые взяты у крестьян, тоже все здесь... Сапоги у нас все осмотрены; у кого годны свои, тому деньги будут выдавать, а у кого не годны, тем по двоим сапогам выдавать, и мне еще одни сапоги дали. В настоящее время здесь в полку есть продажа своих одежд и дешево очень, потому что в полк пригнали тысячи четыре с лишком, и каждый был одевши. Здесь и Новгородские, и Петербург­ские, и Курляндской и Псковской и губернии. А слышно ли у вас про войну? ‹...› Если Господь будет помогать, то, быть может, и нам не нужно будет туда идти. Мы здесь каждый день читаем телеграммы, разносят по казармам, 5 коп. листок.

25-го июля.Я уже проехал здоровым и без скуки шесть губерний: Петербургскую, Новгородскую. Московскую, Тверскую, Рязанскую, Тамбовскую и Пензенскую... Уведомляю вас и Бога благодарю, нам ехать не грустно, потому что в каждом вагоне есть гармонь, а тем более нас интересует местность. Каждый час все новое, и всякую местность хочется посмотреть. На вокзале, как скоро остановится поезд, мы все с вагонов вон, и кто в гармонь играть, а кто плясать, а что будет дальше? ‹...› В каждом городе нас проводить все собирается публика, и многие бросают гостинцы, кто чай, кто сахар, кто табак, книги и газеты, и деньги.

5-го августа. Я, слава Богу, жив и здоров и проехал уже 11 губерний, проехал уже Уральские горы, где копают золото. А как интересны эти горы; возвышается в ином месте такая ровная скала, как стена, и вышиною будет повыше нашей церкви, самого креста на шпилю. А на ней еще гора, и образуется вышина, на полверсты. Тепло все еще одинаково с нашим, но только, мне кажется, солнце закатывается как будто раньше нашего. Да, милые мои, никогда я не думал, что мне так далеко бывать, где наша птица не может бывать. ...Очень далеко. А про войну мы читаем живые газеты: везут в Россию раненых солдатиков, они нам и говорят, и ужасно смотреть, у кого руки насквозь прострелены, у кого нога, кому в плечо. Мы даже в городе ходили смотреть в больницу, когда им делали перевязку.

10-го августа из Новониколаевска. Все еду дальше, проехал вот уже 12 губерний, и только наполовину продвинулись. Встречаем мы разного рода людей и их формы одежды. Встречали в Акмолинской области верблюдов, в г. Петропавловску обедали, и ходили на луг смотреть верблюдов, и даже катались, кто хотел, и, чудное дело, постучит мальчик по его шее и что-то ему по-своему скажет, а он, такое животное большое, ложится на брюхо и садись, сколько хочешь. Хошь один, хошь вдвоем, потом поднимается и поезжай, куда хочешь.

Добавить комментарий